Для начала развития мысли возьму более бесспорный пример: предположим, что смысл жизни добропорядочного среднестатистического учителя – это обучение поколений нужным навыкам, знаниям, чтобы человек был всесторонним и усвоил все элементарные законы. Вот человек хорошо знает физику, всегда увлекался математикой, выберет профессией строительство домов, планировку ново-усовершенствованных моделей квартир, к примеру. Но для чего это? – это бесконечное усовершенствование техники. О, послушайте: «Мы теперь можем общаться с людьми из любой точки мира, мы «люди мира»!» Как это важно, как это «по-новому» звучит, пустая перетасовка слов! Тем временем, как наши предки не то, чтобы могли общаться с людьми из любой точки планеты, а более того, могли устанавливать контакт со своими предками, людьми, которых давно уже нет в живых.
Мы потерялись в технике и иллюзиях, мы верим в самые абсурдные и ложные сказки, мы верим в «вещи» без будущего, но ведь при этом не в материальное же благосостояние! Создание «комфортных условий» и усовершенствование удобств связи и коммуникации не только нельзя сказать, что доставляет комфорт физический (хотя бы взять экологию среднестатического города не только пыль и отравленный воздух, но и излучение от огромного количества разного рода радиотехники), но и полностью не доставляет комфорта душевного, а, в итоге, забирает, поглощает этот комфорт.
Этот смысл так легко даётся ребёнку и так легко теряется в
процессе «взросления». Этот дар, который мы теряем в суете «проблем», в
поиске смысла, точнее, в попытке его описать. Ведь он есть изначально;
но с возрастом от детей требуют объяснения своих поступков, своего рода отчёта.
И вот результат.
С
другой стороны, психологи/ физиологи утверждают, и в том правы, что ребёнок с
наступлением определённо возраста начинает задаваться вопросами:
«Зачем?»,«Почему?», как бы пытаясь объяснить, (а может, вспомнить), откуда он и
с какой целью «появился».
Раньше
религия удовлетворяла человека в этом вопросе. Он мог быть мудрым, объективно
уважаемым, и с тем принимать самые наивные вещи за истинную веру. То ли люди
были другие, то ли религия была в другом виде, а может, мы сейчас ощущаем то
же, но по-другому, т.е. таким образом, каким не могли ощущать они, и поэтому
имели какие-то другие надежды, которые (увы!) не удовлетворяют нас и не дают
нам теперь того же (и непросто какие-то, а самые настоящие, ради которых они
существовали – а если подумать, так, бывает, невыносимо – просто существовать).
Мы,
благодаря современным технологиям, достижениям науки обладаем практически всей
информацией, которую можно «рассмотреть или прочитать». Но информация, дающаяся
в подобном виде, не может быть воспринята душевно: даже книга в электронном
виде уже не то, что если бы она была напечатана в своём обычном виде, я уже не
говорю о различии печати и собственного авторского почерка и т.д.
И
вот, собственно, что по сути мы совершенствуем. Раньше, чтобы наслаждаться
жизнью, чувствовать её, люди находились в ней и наслаждались, и чувствовали, а
теперь мы закованы в бесконечные представления о нас самих, о мире, о времени,
о нашем месте – и, вроде бы, всё по местам, но где сама жизнь, где её исток – и
можно ли к нему вернуться, и нужно ли к нему вернуться?
Какой
же тогда смысл бесконечных мучений, страданий человеческих? Что мы делаем и
куда ведёт наше человеческое существование? Что мы – выродки
из природы, которые создают свою среду, потому что не приспособлены к природной
среде, основывающие другую реальность и живущие в ней? Тогда вопрос другой –
почему всем так хочется обратно, к самой природе, к её душевной полноте и
спокойствию? (может наша задача как можно больше стать чем-то животным?)
А
если не выродки, а что-то, наоборот, НАД-природное, что-то БОЛЬШЕЕ, чем природа, превосходящее
природу -- то в чём наше превосходство? Нет, мы не выше и не ниже природы – но
без нас, без людей, существование Земли не будет нарушено. Любой организм
играет какую-то роль здесь. Так в чём же наша задача? Ведь не в
политике, не в экономике, не в служении обществу, а, может быть, в чём-то
уникальном, новом, в чём-то не придуманным для материального благополучия
(которое, честно говоря, не может быть достигнута как наивнейшая из утопий), а
в чём-то созданном: «потому что это вдруг пришло», «потому что я вдруг это
почувствовал», «потому что хочу поделиться этим с кем-то», а может, «разъяснить
самому себе», но непременно бесцельно, возможно не во всем, но
иррационально, импульсивно возникшее ЧТО-ТО.
Это
может быть вдруг ярко окрашенный мир, отображённый на холсте или листке бумаги,
это может быть поэзия, её волшебство (это волшебство я опасаюсь описывать, ибо
для такого нет слов, нет объяснений-- это чудо, творец которого сам не
понимает, как ему удалось запечатлеть самое неизвестное, отголоски
бессознательного). Это так же может быть литература и любое искусство, не
несущее в себе определённого, четко выраженного смысла, сумбур идей, ощущений,
чувств восприятия – свободное восприятие.
Свободное от чего? Я отвечу – от цели. Когда человек творит, и
творит непредвзято, а от души – пусть для себя (даже лучше, чтоб непременно для
себя), он заглядывает туда, непременно туда, где нет и не может быть
цели, туда, где течёт и существует жизнь, откуда наше существо черпает надежды,
мечты – ноте надежды и мечты, которые приходят внезапно, бессознательно – и
только с неосознанного уровня уже перетекает в разум, а не наоборот. Это
те надежды, которые предлагает сама жизнь: бесконечный, неисчерпаемый процесс.
И оттуда мы получаем чувство в виде надежды на жизнь после смерти, не потому,
что мы боимся смерти, и не потому, чтобы жить правильно и стремиться к лучшему
поведению, как боязнь наказания, божьего суда(понятие религиозное, созданное
самими людьми), и даже не потому, что человеку свойственно стремиться к
недостижимому, идеалистическому, а потому, что жизнь безостановочна и
бесконечна, и нет этой жизни конца. И даже если кто-то наивно думает, что он
[конец] существует, считает, что он «видит» конец, что всему есть конец – то
это его поверхностный опыт. Как он тогда объяснит, что он находит,
постоянно находит силы для того, чтобы существовать; как объяснит, что
постоянно подкармливает изнутри и снаружи его волю на жизнь.
Цепляясь
за фактические причины, он прагматично пытается объяснить Это
ими, но где-то, далеко в глубине души он осознаёт [понимает], что они не
являются истинными причинами, что от жизни, пусть не в таком же – но в
каком-либо другом виде – не уйти, ведь, как утверждает несложный закон физики:
энергия не откуда не появляется и никуда не исчезает…
3. 8. 2010
Философия
— это действительная возможность отключения от непосредственного бытового
ощущения, т.к. за чисто абстрактными идеями не стоит, как за бессознательным (в
отличие, в данном случае, даже от творчества) образа — коллективного
бессознательного образа. Она, появившемся от неё состоянием (даже слегка
прикоснувшись к нему), будто вводит в некий другой мир — другое измерение,
отличающееся от реальности.
Это
за-образное "ощущение мысли" выносит
мыслящего (познающего) за обыденное представление вещей, ставит его перед
чистым пространством и оставляет наедине с этим чувством. В этом случае вывод —
хоть и индивидуален — естественен, не отрицает при этом времени, в котором он
находиться и представлений автора, вывод этот, всё же — то живое, что
приближает нас к истине, то единственное, что при нашей уникальности,
всё же заставляет взглянуть на вещи более отстранёно от себя — и более
приближённо к всеобщему. Это самая рациональная, и с тем самая
чувствительно глубокая из всех наук.
БЕССОЗНАТЕЛЬНОЕ
Эмоции
могут быть контролируемы разумом. Разум породил (в том числе и) нравственное
чувство, значит он не контролируем ничем (в человеке). Но он не может
контролировать и бессознательное. Бессознательный процесс — это ощущение,
которое не осознанно, но которое вызывает некое чувство, необъясняемое
и непонятное разуму. Это всегда выплеск во вне — некая реакция на внутренние и внешние
процессы, затрагивающие чувствительное.
Не
стоит путать его с подсознательным, которое в свою очередь может быть личным и
коллективным (Юнг).
Личное подсознательное непосредственно связано с
конкретным уникальным субъектом (хотя рассматривать человека как субъект, и не
рассматривать как объект нельзя, т.к. человек — открытая система, ощущающая не
только пространство и время, но и стремление, цель, нужду в некой целостности),
такие как личные события жизни, психологическая память, личные страхи и надежды
и многое другое.
В
бессознательном образов нет — потому разум принципиально не может достичь
власти на ним. Бессознательное — это выявление духовного в человеке посредством
неосмысленного опыта. Эта несвязанная с логическими доказательствами сущность
(познания) человека встаёт перед нами как вторая вершина — второй
аппарат, посредством которого неотъемлемо возможно постижение истины, — наравне
с разумным.
Не совсем основательно рассмотренная в
философии сфера — бессознательное — всегда являла собой загадку и для разума, и
для чувственного (ощутимого). Это что-то другое, где есть куда копнуть и
есть что выявить, где прячется вечное. Это горизонт — и если даже дать ему
определение, его нельзя пощупать. Но только преодолев этот горизонт десятки
раз, можно было понять форму Земли.
18.2.2010